Волею судьбы, трое путников пришли к Адейену почти одновременно, но - с разных сторон. И картины перед ними предстали разные.
У одного из крайних домов орчиха заметила худую женщину, понуро сидящую на крыльце с бессмысленным взглядом, монотонно раскачивающуюся вперёд-назад. Безвольно опущенные руки и согбенная спина давали представление о какой-то крупной неприятности, которая на неё обрушилась. Картина не привлекала бы внимания, если бы не аккуратный, даже нарядный сарафан и аккуратно убранные волосы, дающие представления о том, что женщина по крайней мере является зажиточной крестьянкой. При этом её вид резко констатировал с жалкой позой, присущей скорее какой-нибудь бедной старухе или нищенке.
Заметив движение, женщина перевела взгляд на путницу. Лицо её сморщилось, не то в досаде, не то в неприязни. Не сказав ни слова, она встала и ушла в дом.
Дальше Грэйш увидела ещё двоих крестьян. Молодой парень, свернувшись, спал под яблоней. Недалеко от него, растянувшись на солнце, валялся на спине подложив руки под голову и таращась в ясное небо без определённого выражения на лице крепкий мужичок.

Глазам же Вульфа и Джэтраиль, приблизившимся к окраине по дороге от Арматаса, предстала куда более красочная картина. Едва не перегораживая дорогу, меж домами стоит гружёная бочками распряжённая телега. Оглобли упираются концами в землю, раскинувшись в стороны, как ноги развратной девицы. То, что должно было по всей видимости в них впряжено, недалеко в поле пощипывало травку, беззаботно отмахиваясь хвостом от мух.
При приближении стало видно, что прикрывающая бочки ткань откинута в сторону, и одна из бочек сильно наклонена набок. Характерный аромат и дырка вместо пробки намекали на то, что к бочке очень и очень хорошо прикладывались не так давно.
В подтверждение этой версии из-за телеги раздался пронзительный дребезжащий всхрап. Его источник лежал на спине, раскинув руки и ноги, и источал аромат похлеще самой бочки. Мужчина, одетый достаточно богато - в пурпурный пурпуэн и чёрные бархатные штаны, заправленные в полусапоги. Некогда яркие и нарядные, ткани успели помяться и покрыться пылью и пятнами грязи и вина, а короткая чёрная борода неопрятно растрёпана, подобно волосам. По всей видимости, мужчина был мертвецки пьян, и на любые раздражители извне своего мира снов отказывался реагировать чем-то иным, нежели новым всхрапом.
Дальше по улице больше не наблюдалось живых людей. Только несколькими домами далее путники увидели маленькую девочку в коротком сарафанчике, играющую травинкой с серым котёнышем. Подняв серые глаза на приостановившихся путников, она, без малейшего признака страха, шагнула было к ним. Но из дома раздался резкий окрик, и девчонка пулей взлетела по крыльцу внутрь.

Некоторое время ответом Вульфу была тишина. Лишь тогда пришло осознание ещё одной странности, которую он сперва не заметил.
Не было собачьего лая. В любой деревне если не в каждом доме, то через дом, была своя дворняга, не преминувшая бы отметить приход гостей лаем, заливистым и высоким, или медленным и мощным. А тут собак не было слышно даже в отдалении.
Слабый скрип отвлёк его от мыслей. Дверь приоткрылась, так что он смог увидеть часть лица. По ней можно было судить, что собеседницей Вульфа была даже скорее девушка. Тёмные волосы, придержанные ободком, тонкие губы, маленький рот и нос и большущие серые глаза. Можно было видеть на ней простой, но чистый наряд, в котором можно было как поработать дома, так и сходить на рынок.
- Кто вы такой? Почему считаете, что сможете помочь? Вы... - она осеклась, но, собравшись, продолжила. - Вы... умеете работать с колдовством?

...Мужик, успевший сделать вид, что собирается засыпать, аж приподнялся. Нахмурился да скривился враждебно.
- Тебе?! Да какое кому есть дело до твоих проблем, зелёная? Это нам от тебя проблемы скорее всего будут, как до тебя дойдёт, в какое дерьмо угодила!
Он попытался смачно сплюнуть, но получилось невыразительно из-за неудобной позы и его нежелания попасть на собственный локоть.
- Я неправильно спросила. Что угрожает нам всем? - предприняла вторую попытку Грэйш.
Мужик понял, что тут его не оставят в покое, и с кряхтеньем поднялся.
- Чего-чего... голод. Есть будем, пока запасов хватит. А будут такие вот бродяги приходить... И жратва закончится, и перегрызутся все. - Он отвернулся от путницы и заковылял к дому.
Всё это время парень, краем глаза следя за ним, бочком-бочком отступал за дерево, а под его прикрытием - к забору. Когда старший стал подниматься, парнишка ловко пересигнул через невысокую изгородь и, бросив многозначительный взгляд на орчиху, пригнувшись побежал по тропке меж двумя заборами - к дороге. На неё он впрочем не вышел, так и остался под прикрытием своего и соседского забора.

...Дом, который привлёк внимание демоницы, несколько отличался от соседских. Во-первых, в отличие от ужавшихся участочков других семей, вокруг него до забора со всех сторон было по нескольку футов. Во-вторых, в этих промежутках слева и справа были искусно сделаны арочный проходы из тонких металлических прутьев, по которым щедро вилась виноградная лоза - правда, уже почти без винограда.
Ну и в-третьих, сам дом выглядел внушительнее и ухоженнее, деревянные стены выкрашены в белый, вокруг окон мастера аккуратно приделали резные узоры и выкрасили в красный. Крыша вообще была крыта черепицей - редкая роскошь для подобных селений.
Подойдя к крепенькому заборчику высотой демонице по плечи, та разглядела две конуры в разных концах свободной "полянки" перед домом.  Перед одной, в тени куста черноплодной рябины, лапами кверху лежала жутко лохматая серая псинка с небольшого порося.
В другой рогатая разглядела только свернувшееся тело другой, гладкошёрстной чёрной собаки, раза в два крупнее первой. Обе спали самым сладким собачьим сном и реагировать на чужеземку не собирались.

Вика тщательно обдумала вопросы инквизитора и покачала головой, неловко переплетя пальцы.
- Да нет, ничего странного. Только сын Брона Винига, Тарик, собирался поехать в Арматас, подготовиться к приезду отца. Вернулся на следующий день, ругался очень... так и не уехал. Я потом мимо их дома проходила, ругались с отцом сильно - тому-то ехать надо было через неделю, а вот никак...
А Иерия - это девушка пришлая. Приколдовывает малость, вот как застряла у нас, боль в спине у старого Разини вылечила, да Ринину простуду. А кроме неё наёмников и не было почти. Вот двое только, один сейчас в таверне ночуют. А второй.... - она замялась и отвела глаза.

Напрасно орчиха думала, что деревенский парень разбирается в магии. Он буквально просел под градом вопросов, но всё, что мог сделать - так это несчастно моргать и мотать головой, бормоча: "Нет, госпожа орк! Не знаю, госпожа орк! Простите, не знаю, госпожа орк!.."
Под конец он явно сожалел, что завёл этот разговор, только проговорил отчаянно.
- Правда, у всех соседей вдруг собаки заснули. Все собаки, госпожа орк! Вот прям накануне, как Тарик поехал в Арматас на ярмарку винную. И всё не просыпаются. Уж и трепали их, и пинали. Бабкиного кобеля даже утопили, да всё без толку. Лежат собаки, взвизгивают во сне.

Несмотря на нежный голос демоницы, женщина вздрогнула и охнула, едва не опрокинувшись с лавки. Испуганно обернулась на гостью.
- Ох! И напугала же ты меня, детка... Что-то я тебя раньше не видела. Откуда-то ты? - она слегка прищурилась, не с неприязнью, а с толикой настороженности. Но похвала рогатой слегка её смягчила. Она медленно оглянулась с рассеянной гордостью.  - Да, мы с мужем, да родители его - вот почитай два поколения выращивали. Там дальше вон виноградом всё полно. Он-то ещё старше, чем Броновы родители... Да только что сейчас толку? - она махнула рукой и нахмурилась. - А собаки хорошие. Были. Злые собаки. Ох не дай бог мальчишка соседский даже подойдёт - такой лай поднимут, пол-деревни просыпается. А сейчас... небось сама, милая, видела - не собаки, а словно пьянь голимая. Ну а ты-то здесь откуда? Не видала ль что ли табличек при въезде?

Вика робко благодарно улыбнулась в ответ на предложение, но отказываться не стала. Старшая проводила Вульфа во двор, где он невольно присвистнул: горка сваленных в кучу дров была чуть ниже его самого.
- Не успели сложить в поленницу, - виновато развела руками Вика, - но всё колоть,  конечно, не надо...
Пока гость отдувался, Вика сходила за водой и поднесла ему кружку студёной, вкусной жидкости, а Ри раздобыла горсть сладкой малины. Она, в отличие от сестры, почти не стеснялась чужого человека, и, когда не убегала по своим, детским делам, трещала без умолку.
- А у Инии кошка окотилась, она всё хвасталась, что теперь у них будет много котяток, и даже одного обещала подарить, но так и не подарила, куда-то они исчезли. А дядька Крифей мне медведя из дерева вырезал, хотите покажу? А ещё я играла с крылатыми детишками, когда мы с Викой за ягодами ходили, только она мне не верит. А дядька Фед сома на прошлой неделе поймал - вот такого! Ещё рассказывал что-то про маленькую рыбку с позолоченной чешуёй, но она меньше ладони была, он её и выпустил...
После того, как дело было сделано, сёстры проводили мужчину до ограды. В глазах у Вики уже не было той обречённости, которая встретила инквизитора. Вместо неё в них затеплилась надежда. Она незаметно коснулась его руки напоследок.
- Я надеюсь, вдруг у вас получится... Я поговорю с соседями, обиженными вас не оставим. - Это она проговорила негромким голосом, доверчиво глядя в лицо Вульфу.

Хозяин таверны скосил взгляд на орчиху и показательно широко зевнул.
- Постояльцы? А откуда им взяться? Чай, дорога не самая популярная. Да и задерживаться у нас тут незачем. Постой три медяка за ночь, ужин - один. Деньги вперёд.
Получив желаемое, он кивнул и, отложив посуду и полотенце, неторопливо удалился куда-то в подсобку.

Женщина потёрла подбородок маленькой рукой, обтянутой загорелой кожей.
- Ну, ты хоть пройди, детка. Присядь с дороги. Уж мне-то стоять уже не так просто, как раньше... Да и плащ свой можешь снять, жарко небось, запарилась.
Усевшись на скамейке, она уважила любопытство демоницы.
- А что о них говорить? Живём мы недалеко от реки, а по ней - лес фейский. Вот и пролетают тут изредка из ихней братии разные. Пролетают, но не вмешиваются... по крайней мере, не помню такого. Хотя, вот Викулина сестрица говорила, что играла с кем-то похожим. Ну да ей не особо поверили. Зачем бишь феям человеческий ребёнок? Хоть и поговаривают, что шальной это народец, но... как я говорила, как ни странно, не трогали они нас. - Оно осеклась и на миг задумалась, окаменев лицом. - Ну... по крайней мере... до недавнего времени? - было видно, что она уже не совсем уверена в том, что сказала ранее.

- Давно здесь застряли? - услышав обращённый к ней слова, фигура вся замерла. Затем медленно подняла голову, так что из-под капюшона показалось лицо светловолосой девушки, с сосредоточенным взглядом. Она не казалось враждебной, хотя и радости от знакомства не испытывала.
- Не очень. И сама не знаю, что с этим делать. - Она с сомнением перевела взгляд на руку орчихи на спинке стула, но, поколебавшись, медленно кивнула. - Что ж, присядьте. Но кушайте, пожалуйста, за другим столом - мне бы не хотелось, чтобы повредились мои записи.

Капюшон гостьи качнулся, когда она кивнула.
-Фея – было бы любопытно. Но есть вещи хуже и страшнее. Окружающим не стоит на них заострять внимание. Так всем спокойнее.
Маньяра заёрзала: таинственные слова её ничуть не успокоили, только наоборот.
- Да уж, поскорей бы энта напасть ушла... - пробормотала она, отворачиваясь. На всякий случай, чтобы не дай боже за любопытный взгляд приняли...
Но Джэтраиль уже сменила тему.
- И… Иыщ…  - она попыталась выговорить непонятое слово, но потерпела фиаско. - Простите, кто никто?
Хозяйка невольно улыбнулась, поправив платок, небрежно наброшенный на плечи.
- Йишшо, говорю, никто не ходил до тебя. - С материнской ноткой в голосе поправила она, но улыбка тут же померкла. - Эхех... и тебя б, конечно, не посылать, да что ж поделать - наши-то никто пойтить проверить дальше околицы не может...
Она внимательно посмотрела на сморщенные руки, потёрла тыльную сторону ладоней. Она не выглядела старой, когда Джэтраиль подходила к ней... но отчаяние положения добавило лет и её манере держаться, и ей самой.
- Слухи… создают проблемы и, в то же время, разрушают их. Я могу понять девушку. Для всего свое время. Нужно только уметь ждать и верить, что братья все еще хранят нас.
- Ой, и не говори девонька. - Маньяра покачала головой. - Вот тут так и получается, говоришь - плохо, молчишь - ещё хуже... Надобно её проверить. Уже посылала сынка, а то ж дурные головы хотели к ней прилезть, да угрозой выведать, каким-то макаром она с феями зналась. Да уж выведать они... конечно. Девку только пугать. - Но в её голосе не было убеждённости.
- Думаю пора. Я и так отняла слишком много времени у вас. – Джэтраиль поднялась и поклонилась хозяйке, - Спасибо за гостеприимство. Надеюсь это наша не последняя встреча, и вы еще многое сможете рассказать мне о феях.
Та улыбнулась, на минуту вновь посвежев и обретя стать богатой хозяйки.
- Ох, опять в дорогу! Да что ж вас всё время куда-то гонит, молодых. - Она качнула головой, улыбаясь. Может, всё-таки откушаешь с дороги супчику, а? Ну ладно, ступай уж... Успехов вам. Не одна ж небось пришла, а? - и женщина шаловливо подмигнула напоследок.

Всё это время беловолосая искоса наблюдала за собеседницей, не пропуская ни слова из уст Грэйш.
- Нет, это был не человек, действительно. - Устало вздохнула она, откидываясь на спинку стула и покосившись на отрекомендованную "собачку" орчихи. - Один из жителей мне тоже пытался говорить про странные звуки, но он был... несколько нетрезв, так что я не уделила его словам должного внимания. Он мог принять за "раздающийся непонятно откуда" смех даже хихиканье спрятавшегося за углом ребёнка... - она выдержала паузу и помотала головой. - Но теперь, скорее, я признаю, что и он не врал.
Она задумалась, и в это время в трактир вошли ещё двое. Их встретил удивлённый и помрачневший трактирщик. Казалось, несмотря на радость от наплыва посетителей, его что-то гнетёт. Без лишних слов он коротко указал, куда им идти - "Вон в ту дверь, самая дальняя комната" - и вернулся к бодяженью чего-то дюже резкого на запах - это было слышно даже в углу, где беседовали женщины - в глиняном горшке.
- Да... совсем забыла. Меня зовут Иерия.  - Вернулась к разговору беловолосая. - Я здесь меньше недели, и узнала немного. Какое-то странное колдовство не даёт местным выйти за пределы деревни, то есть дальше своих садов и огородов. На путников это со временем тоже распространяется, но только немного по-иному. Они... то есть, мы, можем отойти на значительное расстояние от деревни - настолько, насколько мы можем её видеть. Не дальше. Можно закрывать глаза, ползти, идти задом - всё едино. Теперь ясно, что это не человеческое колдовство, вряд ли и эльфийское. Демоны или фэйри? Может быть. Второе вероятней, так как относительно безвредно.
А, и ещё по всей деревне заснули все собаки. Ни кошки, ни птицы, ни любая другая живность. Кто-то погрузил всех собак в сон, и как будто давно, но от голода или жажды, судя по...их состоянию, - она едва заметно поморщилась, - они не страдают.
Она замолчала. Молчала и Грэйш, обдумывая ответ. В какой-то момент мягкое движение воздуха коснулось её щеки.
Иерия вскинула лицо с расширенными глазами.
- Ты это слышала?!